После Уругвайского раунда появилось ясное понимание того, что либерализация сельского хозяйства должна продолжаться. По распространенному сегодня убеждению, США отступили от своего обязательства: тот факт, что огромное увеличение аграрных субсидий является явным нарушением прежних договоренностей, имеет меньшее значение, чем то, что это подрывает дух соглашения (или во всяком случае то, что было духом соглашения в понимании развивающихся стран). Подобно тому, как любой договор должен рассматриваться в качестве единого целого, соглашение о Раунде развития должно рассматриваться в контекстенесбалансированных соглашений, которые ему предшествовали.
В дополнение к разочарованию по поводу сельского хозяйства развивающиеся страны испытывают недовольство в отношении новых тематических пунктов для повестки дня. С их стороны наблюдается значительная оппозиция Сингапурским вопросам. Всего лишь в течение месяца с начала июня 2003 г. 77 развивающихся государств, т.е. более половины членов ВТО, выступили с публичными заявлениями, призывая не делать Сингапурские вопросы частью Дохийского раунда. Поскольку эти темы не являются приоритетными для развивающихся стран, их намечающееся центральное место в повестке дня переговоров до Канкуна несоразмерно раздуло бы один из элементов Раунда развития.
Некоторые развивающиеся страны считают Сингапурские вопросы вторжением в сферу национального суверенитета, не оправданным теми выгодами, которые они сулят. Многосторонние установки в области регулирования угрожают повторением худших моментов Уругвайского раунда, поскольку ограничивают для конкретного правительства выбор политических вариантов развития, основанных на учете национальных приоритетов и собственных проблем.
Есть также опасения, что инициативы, опирающиеся на Сингапурскую тематику, могут наложить значительное бремя на административный потенциал развивающихся стран. Сюда относятся существенные затраты, связанные с разработкой и введением в действие новых режимов конкурентной политики, регулирования в области инвестиций, торговых и таможенных процедур. Из-за этих высоких издержек многие развивающиеся страны оказались не в состоянии выполнить обязательства по Уругвайскому раунду.
Другой сферой, где результаты отстали от риторики, было предоставление торговых преференций на невзаимной основе. Эти преференции представляют собой специальные права доступа к рынку, которые развитые страны обеспечивают беднейшим развивающимся, и обычно включают полное или частичное снижение тарифов на ввозимые из этих стран товары. Недавно в рамках ОЭСР было выдвинуто несколько инициатив по дальнейшему «разграничиванию» ситуации в пользу наименее развитых стран (НРС). Наиболее заметные среди них - это инициативы ЕС «Всё, кроме оружия» (ВКО) и США - «Африканский акт о росте и возможностях (ААРВ); обе они упраздняют пошлины на широкий круг товаров, импортируемых из беднейших стран. ЕС утверждал, что ВКО «существенно укрепит экспортные возможности и, следовательно, потенциал доходов и роста» НРС (СЕС, 2002) Однако исследования показывают, что преференциальные схемы оказывают на экспорт НРС только ограниченное воздействие. Брентон (Brenton, 2003) приходит к выводу, что торговля товарами, которые впервые получили льготы в соответствии с ВКО, в 2001 г. составила всего лишь 0,02% экспорта наименее развитых стран в ЕС. Да и прежде преференции не особенно затрагивали продукты, экспортировавшиеся НРС: до 50% экспорта в ЕС из стран, не входящих в АКТ (группа африканских, карибских и тихоокеанских стран), не попадало под правила льготного доступа и оплачивалось по тарифам режима страны наибольшего благоприятствования (СН Б) (Brenton, 2003). В целом воздействие этих схем было не очень существенным, за исключением экспорта африканских тканей в США в рамках ААРБ (World Bank, 2003).
